Отступление пятое. На излете

В течение первого десятилетия 900-х годов талант Куприна достигает своего зенита. В 1909 году писатель получил за три тола художественной прозы академическую Пушкинскую премию, поделив ее с Буниным. В разборе его произведений, написанном почетным академиком К. К. Арсеньевым, говорилось, что Куприн является "бесспорно, одним из самых выдающихся наших молодых беллетристов. Свободный от крайностей, в которые впадают многие из его сверстников, он остается верен лучшим традициям нашей литературы... Талант А. И. Куприна нуждается не в поощрении, а в признании. Рассказы, представленные им па суд академии, дают ему несомненное право па полную Пушкинскую премию". В 1912 году в издательстве А. Ф. Маркса выходит собрание его сочинений в приложении к популярному журналу "Нива". В противовес все сильнее свирепствовавшей моде декаданса талант Куприна и в эту пору остается реалистическим, в высшей степени "земным" художническим даром.

И. Куприн. 1912

Однако годы общественной реакции не прошли бесследно для писателя. После разгрома революции 1905-1907 годов у него заметно падает интерес к политической жизни страны. Не было и прежней близости к М. Горькому. Свои новые произведения Куприн помещает не в сборниках "Знания", а в "модных" альманахах - арцыбашевской "Жизни", символистском "Шиповнике", сборнике московского книгоиздательства писателей "Земля". Если говорить об известности Куприна-писателя, то она в эти годы все продолжает расти, достигая своей высшей точки. По существу же, в его творчестве 1910-х годов уже заметны тревожные симптомы кризиса.

Купринские произведения этих лет отличаются крайней не равноценностью. После проникнутого ярким гуманизмом "Гамбринуса" и поэтичной "Суламифи" оп выступает с рассказом "Морская болезнь" (1908), вызвавшем протест демократической общественности. Обличая порожденный реакцией литературный распад, М. Горький в статье "Разрушение личности" сурово отозвался о "Морской болезни": "И даже Куприн, не желая отставать от товарищей-писателей, предал социал-демократку на изнасилование пароходной прислуге, а мужа ее, эсдека, изобразил пошляком". Рядом с "Гранатовым браслетом", где воспевается бескорыстное святое чувство "маленького человека", он создает блеклую утопию "Королевский парк" (1911), в которой надежды на добровольный отказ правителей от власти звучали особенно фальшиво, если учесть, что писалась она вскоре после подавления революции 1905-1907 годов. Вслед за полнокровно реалистическим циклом "Листригоны" (1907-1911), проникнутым жизнерадостным чувством и напоенным всеми ароматами Черного моря, появляется фантастическая повесть "Жидкое солнце" (1912), несколько необычная для Куприна по экзотичности материала (действие ее происходит сначала в Лондоне, а затем в Южной Америке, на вершине потухшего вулкана), в которой звучит отчаяние перед всемогущей властью капитализма, неверие в будущее человечества.

Гениальный ученый лорд Чальсбери, изобретший способ концентрации солнечной энергии, обреченно говорит в финале: "Общество подпадает власти самого жестокого деспота в мире - капитала. Тресты, играя в своих публичных притонах па мясе, хлебе, керосине, сахаре, создают поколения сказочных полишинелей - миллиардеров и рядом миллионы голодных оборванцев, воров и убийц. И так будет вечно. И моя идея продлить солнечную жизнь земли станет достоянием кучки негодяев, которые будут править ею или употреблять мое жидкое солнце на пушечные снаряды и бомбы безумной силы..." В эту пору пробуждается в Куприне сомнение в возможности социального переустройства общества.

Атмосфера, в которой жил Куприн в эти годы, как мы помним, также мало способствовала кропотливому литературному труду. К популярному писателю льнули подозрительные личности, репортеры желтой прессы, ресторанные завсегдатаи, которые были не прочь погреть руки у той свечи, на которой Куприн жег свой талант.

Литературному творчеству мешала и постоянная нехватка денег. Растут долги. "Я очень беден теперь и подрабатываю кустарным промыслом, - сообщал Куприн 20 апреля 1910 года Батюшкову. - За эти дни я написал 1) "В трамвае" (500 строк) для "Утра России"; 2) "Искушение" (600 стр.) для "Русского слова"; 3) "По-семейному" для корреснонд. бюро (300 стр.); 4) "Скэтик - гринк" для журнала Татаринова того же имени (300 стр.); 5) "Они будут..." для "Русского слова" (300 стр.); 6) "Леночка) для "Одесских новостей" (600 стр.); 7) статью о Твене (100 стр.) и 8) статью о П. Нилусе (о книге) 20 стр. ...На что мне жить? Я уже все заложил. Поневоле пишу что попало и где попали Надо есть!" Как видно, Куприну на вершине своей литературной славы поневоле приходилось возвращаться к блиц-методам чернорабочей журналистики времен неустроенной киевской жизни. В таких условиях работал он и над созданием "Ямы".

Повесть писалась с длительными перерывами, вызываемыми и материальными затруднениями, и временным охлаждением писателя к своему детищу. Первая ее книга появилась в 1909 году, закончилась же публикация "Ямы" шесть лет спустя, в разгар первой мировой войны.

Куприн решил раскрыть мрачный, мало освещенный литературой мир - мир публичных притонов, изнанку большого города. Повесть пробуждала сочувствие к положению "белых рабынь", заточенных в доме терпимости и подвергавшихся каждодневным унижениям. Однако истинные причины векового зла - проституции, по мнению Куприна, надо искать в фактах биологических, а не социальных. В "падших" женщинах он видит прежде всего жертвы общественного темперамента.

Ни гуманистическая и одновременно обличительная устремленность повести, ни выпуклые характеристики многочисленных персонажей - хозяйки "заведения", матерой торговки "живым товаром" Анны Марковны, ее экономики Эммы, зверски жестокого и алчного околоточного Кербеша или девиц - Паши, Тамары, Соньки Руль, Мани Маленькой и т. д., ни живая центральная фигура правдолюба журналиста Платонова, которому Куприн доверил собственные мысли о положении женщины в буржуазном обществе, - ничто пе могло восполнить основного недостатка "Ямы" - ее натуралистичности, журналистской очерковости в обработке огромного жизненного материала.

Противоречивость творчества Куприна 1910-х годов отражала растерянность писателя, его неуверенность и непонимание происходящих событий. Это еще раз подтвердилось в пору русско- германской войны, а затем Февральской революции 1917 года. Куприн пишет ряд статей, художественное же его творчество почти иссякает вовсе. Причем в немногочисленных его произведениях этих лет знакомые по прежнему творчеству темы утрачивают социальную остроту. Таков, к примеру, большой рассказ "Каждое желание" (названный позднее "Звезда Соломона", 1947). Фантастические ситуации, в которые попадает крошечный канцелярский служащий Иван Степанович Цвет, вызывают у него одно желание: вернуться в свою комнату-гроб, к своей жалкой должности, к своему уютному прозябанию. В этой "гоголевской" истории о союзе чиновника с чертом ощутима измельченность помыслов "маленького человека".

Так в кризисную для Куприна пору завершается главный, предреволюционный период его писательской деятельности, в который были созданы все самые значительные его произведения.